Британия. Краткая история английского народа. Том - Страница 27

К оглавлению

27

Но не в войнах и не в законодательстве главное значение Альфреда, а в том толчке, который он дал развитию нашей литературы. Однако и тут он преследовал скорее практические цели: он просто стремился к воспитанию своего народа. Литература, как и вообще цивилизация, почти исчезли в то время в Великобритании. Не лучше обстояло дело и в самом Уэссексе. «Когда я начал царствовать, — говорил Альфред, — не было ни одного священника к югу от Темзы, который умел бы перевести на английский язык свой служебник». Нашествие датчан ниспровергло не только материальную культуру; в Нортумбрии датский меч пощадил слишком немногих, знакомых со школами Эгберта или Беды. Желая бороться с таким невежеством, Альфред повелел, чтобы каждый свободнорожденный и владеющий средствами молодой человек «не смел расставаться с книгой до тех пор, пока он не будет в состоянии понимать английское письмо». Он сам наблюдал за преподаванием в школе, которую основал для детей придворных. Вокруг себя он не находил никого, кто был бы в состоянии помогать ему в деле воспитания народа, кроме нескольких прелатов и священников, оставшихся в той части Мерсии, которая спаслась от пиратов, да одного уэльского епископа Ассера. «Прежде, — горько сожалел король, — люди приходили сюда из чужих стран учиться, а теперь мы сами можем поучаться только от других». Он и искал наставников среди западных и восточных франков. Один ученый по имени Гримбальд приехал из Сент-Омера и принял должность настоятеля в Уинчестерском аббатстве, а некий Джон — Старый сакс был призван, кажется, из Вестфальского аббатства Корвей с целью управлять монастырем, воздвигнутым Альфредом в Ательнейских болотах в благодарность за избавление от нашествия датчан.

Дело образования велось, однако, не столько учителями, сколько самим королем. Альфред решил передавать народу все знания, доступные тогда только духовенству, и притом передавать их не иначе как на родном для народа языке. Он хватался за все книги, которые попадались ему на глаза; это были популярные руководства того времени — компиляция Орозия, тогда единственный доступный учебник всеобщей истории, история его собственного народа, созданная Бедой, «Утешение» Боэция, «Пастырство» папы Римского Григория. Он сам перевел эти книги на английский язык, и не только перевел, но и издал их для своего народа. Некоторые места он пропускал, другие, наоборот, расширял. Книгу Орозия он дополнил очерком о новых географических открытиях на севере, а выпискам из трудов Беды придал западносаксонскую форму.

В одной книге он излагал свою теорию управления, высказывал желание увеличить население, говорил о национальном благосостоянии, обусловленном надлежащим равновесием численности священников, воинов и крестьян. Упоминание о Нероне вызывало у него замечания о злоупотреблениях власти. Холодное провидение Боэция переходило у него в восторженное признание Божьей благости. В сочинениях Альфреда мы видим не короля, а просто великодушного человека, говорящего с людьми как равный с равными. «Не порицайте меня, — просил он с чарующей простотой, — вы, знающие латинский язык лучше меня; всякий должен говорить и делать, как умеет».

Но как ни просты были цели Альфреда, именно он создал английскую литературу. До него Англия обладала только несколькими поэмами сочинения Кедмона и его последователей, несколькими балладами да военными песнями, прозаической же литературы не существовало. Масса книг, которые теперь заполняют библиотеки, берет свое начало в переводах Альфреда, и в особенности в появлении хроники его царствования. Весьма вероятно, что перевод королем «Истории» Беды был толчком к составлению компиляции, известной под именем английской или англосаксонской летописи, переработанной в ее настоящую форму во время его царствования. Сухой перечень уэссекских королей и уинчестерских епископов, сохранившийся от древности, превращается, путем вставок из «Истории» Беды Достопочтенного, в национальную историю, а когда рассказ доходит до царствования Альфреда, хроника внезапно становится гораздо более подробной, полной жизни и оригинальности, что указывает на приобретение английским языком новой силы. Как ни различна историческая ценность ее рассказов о разных эпохах, все же она является первой подлинной историей тевтонского народа, и в то же время — древнейшим и почтеннейшим памятником тевтонской прозы. Читатель нашей истории, может быть, извинит, что мы слишком долго задержали его внимание на личности Альфреда, если вспомнит, что с этого короля и начинается, собственно, английская история.


Глава VI
ВЕСТ-САКСОНСКОЕ КОРОЛЕВСТВО (893—1013 гг.)


Предпринятое Альфредом дело государственного устройства Уэссекса было прервано еще раз вторжением в Англию в 893 году датских орд под предводительством Гастинга. После целого года бесплодных усилий захватить позицию, с которой Альфред прикрывал Уэссекс, датчане покинули свои укрепления в Андредсуильде и перешли через Темзу, но одновременное восстание в Дейнло раскрыло секрет этого движения. В сопровождении лондонцев сын Альфреда Эдуард и мерсийский эльдормен Этельред напали на датский лагерь в Эссексе, пустились в погоню за двигавшимся вдоль Темзы отрядом, призывавшим уэльсцев к новому восстанию, настигли его у Северна, нанесли ему сильное поражение и заставили вернуться в Эссекс.

В то же время сам Альфред защищал Эксетер от пиратского флота и их уэльских союзников, а когда Гастинг повторил поход на запад и занял Честер, то Этельред выгнал его оттуда и вынудил вернуться в лагерь на Ли. Сюда поспешил на помощь к Этельреду и Альфред, после чего захватом датских судов закончилась эта война. Датчане бежали из Уэльса в страну франков, а новый английский флот изгнал разбойников из Ла-Манша.

27