Британия. Краткая история английского народа. Том - Страница 156

156

Неудача второго посольства к папе Римскому позволила Томасу Кромвелю сделать более решительные шаги в принятом направлении. С развитием его политики Томас Мор покинул пост канцлера, но испугавший его переворот был неизбежен. Со времени царствования Эдуардов людей занимала задача примирения духовных и светских интересов страны. С самого начала парламент стал органом национального недовольства как папским судом вне Англии, так и отдельной юрисдикцией духовенства внутри ее. Религиозная реакция и междоусобицы надолго задержали это движение, но оно снова ожило под влиянием нового взлета национального величия и единства; наконец, последним толчком послужил вопрос о разводе и подчинении английских интересов иностранному суду. Под влиянием этого национальное движение ускорилось. Наступило время, когда Англии предстояло потребовать всей власти, как церковной, так и светской, в своих пределах; а так как в политическом отношении эпоха характеризовалась сосредоточением всей власти в руках государя, то требовать власти для нации — значило требовать ее для короля. Значение главенства над церковью выразилось в одном из предложений, внесенных в конвокацию 1532 года. «Его величеству королю, гласит это замечательное заключение, — принадлежит попечение как о душах его подданных, так и об их телах, и потому он может, по закону Божьему, издавать при помощи парламента законы для тех и других».

Сильное давление заставило конвокацию просить упразднения права независимого законодательства, до того принадлежавшего церкви. С Римом поступили так же беспощадно. Парламент статутом запретил дальнейшие апелляции к суду папы; а на основании ходатайства собрание духовенства Палаты предоставило королю право прекратить уплату аннатов, или годичного дохода, который каждый епископ выплачивал Риму при назначении на кафедру. Эти два закона разорвали судебные и финансовые связи с папством. Т. Кромвель вернулся к политике Уолси. Он отказался от надежды на помощь Карла V и попытался надавить на папский двор новым союзом с Францией, но давление, как и прежде, оказалось безуспешным. Папа Климент VII грозил королю отлучением, если он не вернет Екатерине положения королевы и не прекратит, до решения дела, всяких сношений с Анной Болейн. Генрих VIII все еще отказывался подчиниться приговору какого-либо заграничного суда, а папа не решался согласиться на разбор дела в Англии. Наконец, Генрих VIII закончил долгий спор тайным браком с Анной Болейн. Уорхем умер, и на его место был назначен Кранмер, деятельный сторонник развода. Тотчас в его суде было начато дело, и новый примас объявил брак с Екатериной незаконным. Неделю спустя Кранмер возложил на голову Анны Болейн корону, которой она так долго добивалась.

До сих пор связь с делом о разводе скрывала настоящий характер церковной политики Кромвеля. Но, хотя формально, до окончательного приговора Климента VII в пользу Екатерины, переговоры между Англией и Римом продолжались, они не оказывали уже никакого влияния на события, которые, быстро сменяя друг друга, полностью изменили положение английской церкви. Духовенство скоро убедилось, что признание Генриха VIII его покровителем и главой не было далеко простой формальностью. Это был первый шаг в политике, имевшей целью подчинить церковь короне. В споре с Римом парламент выразил согласие с волей короля. Шаг за шагом была расчищена почва для великого статута, определявшего новое положение церкви.

«Акт о верховенстве» (1534 г.) постановлял, что король «должен быть считаемым, принимаемым и признаваемым за единственного верховного главу английской церкви на земле и должен, вместе с императорской короной страны, пользоваться также титулом и положением такового, а равно всеми почестями, судебными правами, полномочиями, льготами, выгодами и удобствами, принадлежащими названному сану, с полным правом исследовать, подавлять, исправлять и преобразовывать все заблуждения, ереси, злоупотребления, упущения и преступления, которые каким-либо образом могут быть законно исправлены духовной властью или судом». Во всех церковных и светских делах власть была предоставлена исключительно короне. «Духовные суды» стали такими же королевскими судами, как и светские суды в Вестминстере.

Но действительное значение «Акта о верховенстве» выяснилось только в следующем году, когда Генрих VIII формально принял титул «верховного главы английской церкви на земле», а несколько месяцев спустя Кромвель был назначен генеральным викарием, или наместником короля во всех церковных делах. Его титул, подобно его должности, напоминал систему Уолси, но то, что теперь эти полномочия были соединены в руках не духовного лица, а мирянина, указывало на новое направление политики короля. Положение Кромвеля позволяло ему проводить эту политику с чрезвычайной прямолинейностью. Первый крупный шаг к ее осуществлению уже был сделан статутом, уничтожавшим свободу законодательной деятельности собраний духовенства.

Другим шагом в том же направлении явился акт, превращавший всех прелатов в ставленников короля под предлогом восстановления свободного избрания епископов. Избрание их капитулами кафедральных церквей давно превратилось в формальность, а на деле со времени Эдуардов их назначение производилось папами Римскими по предложению короля. Теперь, со злой насмешкой, право свободного избрания было возвращено капитулам, но под страхом наказания они были вынуждены выбирать кандидатов, указанных королем. Этот странный прием уцелел до настоящего времени, но с развитием конституционного управления его характер совершенно изменился. С начала XVIII века назначение епископов перешло от короля к министру — представителю воли народа. Поэтому, в сущности, английский прелат, единственный из всех епископов мира, получает свое достоинство путем такого же народного избрания, какое принесло Амвросию Миланскую кафедру. Но в то время мера Кромвеля поставила английских епископов в почти полную зависимость от короны.

156